ФАСЫЛ-ХАН И ПРАВЕДНИК
Из книги Сергея Брынских
"Легенды старых крепостей"
Когда-то не было Аральского моря, а реки Аму-дарья и Сырдарья, сливаясь вместе, несли свои воды в Каспий. На месте же Аральского моря была зеленая плодородная низина, куда и ручьев, и малых речек стекало достаточно, а весной и в летнее время дождей выпадало в меру. В этой низине и находился город-крепость Фасыл-хана, царя адыгов, народа трудолюбивого, поклонявшегося в то время и Солнцу, и Огню.
Адыги пахали землю, выращивали пщеницу, пасли отары овец и табуны коней, торговли с соседними народами, отправляли караваны тяжело груженных верблюдов с товарами на север в Поволжье да Причерноморье, и на юг через пустыню в древние 'города Самарканд и Бухару. И жили бы адыги счастливо, празднуя весной праздник возрождения, а осенью — обильного урожая, но Фасыл-хан, жестокий и своенравный, облагал свой народ непомерными налогами, проводил все свое время в игрищах да гульбищах, соколиных охотах и всяческих наслаждениях, мало заботясь о благоденствии своего государства. Ему и горя было мало, когда от его постоянных забав государственная казна скудела, а в иные неурожайные годы царские закрома оказывались пустыми и простые люди, обобранные им до нитки, мерли с голоду или разбредались по другим городам-крепостям в поисках пропитания.
Жизнь изо дня в день шла своим чередом. Земледельцы пахали и сеяли, кузнецы ковали железо, ткачи ткали ткани, чиновники собирали налоги, стражники охраняли городские стены и ворота, жрецы в храме Огня неустанно поддерживали неугасимое пламя на алтаре из каменных плит, приносили жертвы богам Солнца, Ветра, Земли и Воды, считая их священными и благодатными. И был в том храме самый главный жрец Атар, а у него красавица дочь Гули, которая хорошела день ото дня и готовилась стать по отцовскому обету, данному при ее рождении, жрицей вечного, немеркнущего и все очищающего бога Огня.
В праздник весеннего возрождения Фасыл-хан увидел Гули во время торжественной церемонии и воспылал неудержимой страстью. Такой красавицы у хана ни среди жен, ни среди наложниц и рабынь не было.
— Жрец, отдай мне гною дочь, н я прикажу построит!, для тебя храм еще лучше этого, — сказал он Атару, будучи уверен, что тот ему не откажет. Никто в государстве-крепости да и во всей округе не посмел бы воспротивиться ханской воле или какой-то его прихоти.
— О повелитель, — скромно потупился Атар, — весь город знает, что с детства Гули обещана мной в жрицы нашего священного бога Огня, и я, прожив праведную и ничем не запятнанную жизнь, не могу на старости лет нарушать свой обет. Гули будет непорочной жрицей.
Не ожидал Фасыл-хан такого ответа. Никто никогда не осмеливался противиться его желаниям, но сейчас, в храме вечного Огня, он сдержал свой гнев, ибо все жители царства были набожны и уважали и почитали жреца Атара за его праведную жизнь. Однако Фасыл-хан лишь «а время отложил исполнение своего желания, решив, что Гули не далее как в следующую ночь будет в его царских покоях, а об отце ее подумал, что на следующий же день он сумеет расправиться с ним за строптивость.
Выйдя из храма Огня недовольным и хмурым, Фасыл-хан тотчас же приказал похитить Гули и ночью доставить ему. Покорные слуги не нуждались в повторении приказа, они знали, что каждый из них за неисполнение поплатится головой. Вон их, отрубленных голов, сколько выставлено на шестах вдоль крепостной стены для устрашения народа.
Покорные слуги в точности исполнили приказание, выкрали Гули из храма Огня и доставили в царские покои. Лишь на рассвете вырвалась девушка из сладострастных объятий злого владыки и, чтобы очиститься от бесчестья, вбежала в храм и кинулась в пылающий огонь алтаря. Никто не успел удержать ее, потому что в этот ранний час в храме были лишь два младших прислужника, стоявшие на коленях и возносившие молитвы вечному Богу.
Убитый горем отец долго в тот день молился перед алтарем, потом собрал обуглившиеся останки своей дочери, с молитвой сложил их в алебастровый саркофаг-оссуарий и вместе с прислужниками отнес в подземелье, где было святилище умерших. Когда процессия, провожавшая саркофаг, вышла после совершения обряда и затушила светильники из камышинок и промасленной ваты, Атар постоял перед алтарем, опершись на свой посох Главного жреца, украшенный сверкающим солнцем из драгоценных камней и жемчужин, поклонился всем присутствующим-и пошел прочь из храма, направляясь к городским воротам. И все поняли, что Главный жрец, праведник Атар, решил навсегда покинуть их город.
Фасыл-хану тотчас доложили, что Атар покинул город и за ним потянулись многие люди. Хотел Фасыл-хан послать погоню, чтобы вернули Атара, но подумал, что не стоит портить себе настроение из-за какого-то жреца и сказал:
— Пусть уходит. .Я из любого нищего могу сделать главного жреца и праведника.
Подивились приближенные такому святотатству, но в угоду своему владыке громко рассмеялись, одобрительно кивая головами. И никто из них тогда не подумал, что своим смехом и одобрением царского святотатства они оскорбляют своего вечноживого Бога.
А Главный жрец шел и шел вдоль полей и одиноких хижин земледельцев по дороге, ведущей из низины, и лишь к утру следующего дня он и сопровождавшие его люди достигли полноводной реки, которая в верховьях образовывалась слиянием Амударьи и Сырдарьи и называлась Узбой. Путники остановились на берегу Узбоя, сложили алтарь из камней и развели жертвенный огонь. Они принесли в жертву барана, и снова Атар обратился к богам с мольбой о заступничестве и возмездии за причиненное поругание и гибель дочери. Люди поужинали и расположились на ночлег.
Ночь показалась очень короткой, так как все сильно утомились, а проснувшись, не услышали привычного плеска и шума воды. Подбежали люди к реке и увидели ее русло сухим. Повернул Атар назад чтобы узнать, что же такое случилось. Прошли путники один пеший переход, и все сразу стало им ясно. Боги вняли мольбам Главного жреца и решили покарать нечестивца Фасыл-хана и всех, кто был с ним. Они разъединили воды Амударьи и Сырдарьи и повернули их в низину. Вода обеих рек текла, бурля и пенясь, словно спешила затопить царство Фасыл-хана и накачан, его за святотатство.
Долго стояли Атар и его люди на берегу Амударьи, глядя, как исчезают под водой некогда цветущие поля и сады и сам город-крепость, где они еще несколько дней назад жили сами, но суд богов неотвратим, и воля богов священна. Вознес Атар благодарственную молитву, принес благодарственную жертву за отмщение и увел своих людей вверх по течению Амударьи, основал там новый город, назвав его Ургенч, а на месте прежней долины вскоре образовалось Аральское море, и в ясную и тихую погоду рыбаки со своих лодок и поныне видят под водой крепостные стены, дворцы и замки затонувшего города и рассказывают всем о том, что зло никогда не остается безнаказанным.
Из книги Сергея Брынских
"Легенды старых крепостей"
Когда-то не было Аральского моря, а реки Аму-дарья и Сырдарья, сливаясь вместе, несли свои воды в Каспий. На месте же Аральского моря была зеленая плодородная низина, куда и ручьев, и малых речек стекало достаточно, а весной и в летнее время дождей выпадало в меру. В этой низине и находился город-крепость Фасыл-хана, царя адыгов, народа трудолюбивого, поклонявшегося в то время и Солнцу, и Огню.
Адыги пахали землю, выращивали пщеницу, пасли отары овец и табуны коней, торговли с соседними народами, отправляли караваны тяжело груженных верблюдов с товарами на север в Поволжье да Причерноморье, и на юг через пустыню в древние 'города Самарканд и Бухару. И жили бы адыги счастливо, празднуя весной праздник возрождения, а осенью — обильного урожая, но Фасыл-хан, жестокий и своенравный, облагал свой народ непомерными налогами, проводил все свое время в игрищах да гульбищах, соколиных охотах и всяческих наслаждениях, мало заботясь о благоденствии своего государства. Ему и горя было мало, когда от его постоянных забав государственная казна скудела, а в иные неурожайные годы царские закрома оказывались пустыми и простые люди, обобранные им до нитки, мерли с голоду или разбредались по другим городам-крепостям в поисках пропитания.
Жизнь изо дня в день шла своим чередом. Земледельцы пахали и сеяли, кузнецы ковали железо, ткачи ткали ткани, чиновники собирали налоги, стражники охраняли городские стены и ворота, жрецы в храме Огня неустанно поддерживали неугасимое пламя на алтаре из каменных плит, приносили жертвы богам Солнца, Ветра, Земли и Воды, считая их священными и благодатными. И был в том храме самый главный жрец Атар, а у него красавица дочь Гули, которая хорошела день ото дня и готовилась стать по отцовскому обету, данному при ее рождении, жрицей вечного, немеркнущего и все очищающего бога Огня.
В праздник весеннего возрождения Фасыл-хан увидел Гули во время торжественной церемонии и воспылал неудержимой страстью. Такой красавицы у хана ни среди жен, ни среди наложниц и рабынь не было.
— Жрец, отдай мне гною дочь, н я прикажу построит!, для тебя храм еще лучше этого, — сказал он Атару, будучи уверен, что тот ему не откажет. Никто в государстве-крепости да и во всей округе не посмел бы воспротивиться ханской воле или какой-то его прихоти.
— О повелитель, — скромно потупился Атар, — весь город знает, что с детства Гули обещана мной в жрицы нашего священного бога Огня, и я, прожив праведную и ничем не запятнанную жизнь, не могу на старости лет нарушать свой обет. Гули будет непорочной жрицей.
Не ожидал Фасыл-хан такого ответа. Никто никогда не осмеливался противиться его желаниям, но сейчас, в храме вечного Огня, он сдержал свой гнев, ибо все жители царства были набожны и уважали и почитали жреца Атара за его праведную жизнь. Однако Фасыл-хан лишь «а время отложил исполнение своего желания, решив, что Гули не далее как в следующую ночь будет в его царских покоях, а об отце ее подумал, что на следующий же день он сумеет расправиться с ним за строптивость.
Выйдя из храма Огня недовольным и хмурым, Фасыл-хан тотчас же приказал похитить Гули и ночью доставить ему. Покорные слуги не нуждались в повторении приказа, они знали, что каждый из них за неисполнение поплатится головой. Вон их, отрубленных голов, сколько выставлено на шестах вдоль крепостной стены для устрашения народа.
Покорные слуги в точности исполнили приказание, выкрали Гули из храма Огня и доставили в царские покои. Лишь на рассвете вырвалась девушка из сладострастных объятий злого владыки и, чтобы очиститься от бесчестья, вбежала в храм и кинулась в пылающий огонь алтаря. Никто не успел удержать ее, потому что в этот ранний час в храме были лишь два младших прислужника, стоявшие на коленях и возносившие молитвы вечному Богу.
Убитый горем отец долго в тот день молился перед алтарем, потом собрал обуглившиеся останки своей дочери, с молитвой сложил их в алебастровый саркофаг-оссуарий и вместе с прислужниками отнес в подземелье, где было святилище умерших. Когда процессия, провожавшая саркофаг, вышла после совершения обряда и затушила светильники из камышинок и промасленной ваты, Атар постоял перед алтарем, опершись на свой посох Главного жреца, украшенный сверкающим солнцем из драгоценных камней и жемчужин, поклонился всем присутствующим-и пошел прочь из храма, направляясь к городским воротам. И все поняли, что Главный жрец, праведник Атар, решил навсегда покинуть их город.
Фасыл-хану тотчас доложили, что Атар покинул город и за ним потянулись многие люди. Хотел Фасыл-хан послать погоню, чтобы вернули Атара, но подумал, что не стоит портить себе настроение из-за какого-то жреца и сказал:
— Пусть уходит. .Я из любого нищего могу сделать главного жреца и праведника.
Подивились приближенные такому святотатству, но в угоду своему владыке громко рассмеялись, одобрительно кивая головами. И никто из них тогда не подумал, что своим смехом и одобрением царского святотатства они оскорбляют своего вечноживого Бога.
А Главный жрец шел и шел вдоль полей и одиноких хижин земледельцев по дороге, ведущей из низины, и лишь к утру следующего дня он и сопровождавшие его люди достигли полноводной реки, которая в верховьях образовывалась слиянием Амударьи и Сырдарьи и называлась Узбой. Путники остановились на берегу Узбоя, сложили алтарь из камней и развели жертвенный огонь. Они принесли в жертву барана, и снова Атар обратился к богам с мольбой о заступничестве и возмездии за причиненное поругание и гибель дочери. Люди поужинали и расположились на ночлег.
Ночь показалась очень короткой, так как все сильно утомились, а проснувшись, не услышали привычного плеска и шума воды. Подбежали люди к реке и увидели ее русло сухим. Повернул Атар назад чтобы узнать, что же такое случилось. Прошли путники один пеший переход, и все сразу стало им ясно. Боги вняли мольбам Главного жреца и решили покарать нечестивца Фасыл-хана и всех, кто был с ним. Они разъединили воды Амударьи и Сырдарьи и повернули их в низину. Вода обеих рек текла, бурля и пенясь, словно спешила затопить царство Фасыл-хана и накачан, его за святотатство.
Долго стояли Атар и его люди на берегу Амударьи, глядя, как исчезают под водой некогда цветущие поля и сады и сам город-крепость, где они еще несколько дней назад жили сами, но суд богов неотвратим, и воля богов священна. Вознес Атар благодарственную молитву, принес благодарственную жертву за отмщение и увел своих людей вверх по течению Амударьи, основал там новый город, назвав его Ургенч, а на месте прежней долины вскоре образовалось Аральское море, и в ясную и тихую погоду рыбаки со своих лодок и поныне видят под водой крепостные стены, дворцы и замки затонувшего города и рассказывают всем о том, что зло никогда не остается безнаказанным.
